Во втором сезоне популярного конкурса «Голос» мы искренне болели за его участника Сергея Волчкова: во-первых, таких голосов, как у него, можно по пальцам пересчитать, во-вторых, душой исполненное пение в наши дни большая редкость. И вот он, тот случай, когда победа далась заслуженно, правильно и точно в цель.
– Волновались при слепом прослушивании?
– Еще бы! Я тогда учился на пятом курсе ГИТИСа – в голове крутилось: что подумают педагоги, если никто не повернется? Кстати, когда начал петь и ко мне сразу повернулся Александр Борисович Градский – это был волнующий момент. Он стал дирижировать и показывать, где надо что-то голосом уменьшить, а где добавить. С того выступления прошло немало времени, но я до сих пор помню те радостные эмоции, как был на седьмом небе от счастья. Я мечтал попасть на этот проект, но по каким-то причинам моя заявка на первый сезон не прошла – видимо, всему свое время. В финале тоже пришлось поволноваться: в Интернете вдруг появились негативные комментарии, к чему я был совершенно не готов. Дима Нагиев, поздравляя с победой, пошутил: «Пишут, что тебя там какая-то итальянская мафия проплатила!» Мы посмеялись. «Слушай, – говорю я ему, – хорошо, если бы победителей было несколько». «Нет, Серега, так не бывает! – сказал он. – Не хочешь быть победителем – не занимай тогда это место!» На всю жизнь я запомнил его слова, а про себя подумал: «Нет, победитель именно я». И перестал принимать злобные комментарии всерьез, понял, насколько неизбежна эта плата за популярность.
– Странно, почему речь шла об итальянской мафии, а не о какой-то другой?
– Наверное, сыграл роль один факт из моего детства. Я родился в белорусской чернобыльской зоне, и каждый год с семи лет меня в группе из тридцати человек по специальной программе вывозили на два месяца в Италию, в прекрасное местечко в Ломбардии, в сорока пяти километрах от Милана, недалеко от места, где родился великий Караваджо. Это были ярчайшие впечатления. Я жил в итальянской семье, ходил в итальянскую школу к русским педагогам, пел им наши песни, и меня называли вторым Робертино Лоретти. Правда, в то время я не знал, кто это такой. До восемнадцати лет мы общались со всеми, с кем тогда встречались: итальянцы приезжали к нам, привозили подарки, мы в свою очередь что-то тоже дарили им. Потом эти теплые отношения как-то прервались и возобновились, когда мне исполнилось 23 года и я снова вернулся в ту итальянскую семью, где когда-то жил. Я им это обещал и выполнил сказанное. До пандемии я обязательно раз в год, иногда два приезжал к ним в гости.
– Какое интересное у вас было детство!
– Да, замечательное – совсем не то, что у современных ребят. Я жил на природе, в селе. Нас с улицы невозможно было загнать в дом: мы рыбачили, ходили по грибы, играли в «казаки – разбойники», в пожарных, футбол, баскетбол, бейсбол. На спор подтягивались на турнике, соревнуясь, кто больше сделает переворотов. Порой как уходили из дома в восемь утра, возвращались в десять вечера. И в учебе не отставали: в шесть лет я прекрасно знал таблицу умножения. Все сельские семьи жили одинаково – без богатых и бедных. Когда я сейчас пою «Русское поле» или «Мой родной путь», в голове сразу встают картины из детских лет: милый сердцу луг, озеро, где мы ловили карасиков на удочку из орешника с поплавком из гусиного пера, намазанного лаком, тайком взятым у мамы из тумбочки.
– Может быть, благодаря этим добрым детским воспоминаниям, гармоничному единению с природой, вашему красивому, сильному голосу подвластны все чувства: любовь, страсть, вера. Он завораживает зрителя. А как белорусского юношу судьба занесла в Москву?
– Когда я вышел из поезда на Белорусском вокзале и увидел Москву, сразу сказал себе: «Это мой город!» Я живу здесь уже четырнадцать лет. Если вы спросите меня: не изменилось ли мое ощущение, отвечу, что нет. Москва – мое самое любимое место в мире, мне трудно представить себя где-нибудь в другом городе, кроме нее, хотя мне здесь поначалу пришлось несладко. Многие мои друзья приезжали в столицу и уезжали, разочаровавшись, потому что Москва действительно слезам не верит, она не любит слабых. В ГИТИСе, куда я поступил, не было семейного общежития, и нам с моей первой женой, с которой мы познакомились еще студентами, пришлось снимать комнату. Помогали родители, которым я за это безумно благодарен. От полного безденежья мы со студентами иногда даже пели в поездах, зарабатывая копейки. Но я постоянно жил в мечтах. Около подъезда нашего дома стоял старый «мерседес» – моя самая любимая марка машины. И я, направляясь к метро, представлял, что он мой: вот я сажусь в него и еду на учебу. И мной овладевала дерзкая решительность, уверенность в том, что я все смогу, что для меня нет преград. На пятом курсе я уже купил себе собственный «мерседес». Очень важно мечтать. Однажды мы с мамой стояли в Вероне возле знаменитой «Арена-ди-Верона». Услышав мощные аплодисменты, адресованные выступавшему там артисту, я сказал: «Мама, хочу получать такие же!» Спустя время, еще до участия в «Голосе», я пел в сборном концерте в Кремлевском дворце «Синюю вечность», и меня несколько раз вызывали на бис. Ко мне подошла уборщица и спросила: «Сергей, а когда у вас здесь будут сольные концерты? Так хочется послушать!» Я тогда про себя подумал: «Господи, как мне приятно это слышать! Но такие концерты, наверное, будут нескоро, а так хочется, чтобы побыстрее!» И уже через три года состоялся мой сольный концерт в Кремлевском дворце. Сейчас их у меня в разных городах больше четырехсот, уже перестал считать.
– Жить надеждами на какую-то новую все более и более интересную жизнь – это и есть, наверное, жизненная мудрость. Но и обязательно действовать в этом направлении.
– На эту тему я могу привести много примеров из моей жизни. В студенческие годы я кем только ни работал: пел в церковном хоре, был ведущим на свадьбах, выступал просто перед какими-то заказчиками, был даже поющим аниматором. Помню себя в смешном образе бога Купидона со стрелой, крыльями за спиной, в забавных красных колготках, трясущимся от холода, потому что на первом этаже торгового центра был жуткий мороз. Но нужно было зарабатывать деньги. Не раз в Новый год меня приглашали в «Крокус Сити Холл» работать Дедом Морозом. Я поздравлял гостей, потом выступали звезды шоу-бизнеса, а после них мой Дедушка Мороз зажигал на дискотеке. Однажды меня пригласили поздравить VIP-гостей одной крупной корпорации, подарить им подарки. Захожу в зал, где сидят человек тридцать – сорок, дарю им подарки и чувствую, что уходить просто так мне не хочется. Говорю: «Дорогие друзья, я спою для вас романс». Мне долго аплодировали, кто-то пошутил: «Вот это нормально! У нас поющий Дед Мороз!». Через четыре месяца меня пригласили в Центробанк поздравить ветеранов. А в конце этого года я уже пел на сцене «Крокус Сити Холл» не как Дед Мороз, а как артист Сергей Волчков. Конечно, сидеть дома на диване и мечтать о том, что-то хорошее на тебя вдруг свалится с неба, – пустое занятие. Мечты не сбудутся, если ты будешь унывать, не работать. К ним нужно постоянно идти, пробираясь сквозь тернии, и тогда тебе обязательно улыбнется удача. Я верю в авансы, которые каждому из нас дает Господь Бог. Их нужно реализовать, но, добившись успеха, не возгордиться, став другим человеком. С пьедестала можно легко упасть и вернуться туда, с чего начал. Жить всегда нужно по совести. Для меня участие в «Голосе» было как Божий аванс, и я стараюсь его оправдать. Перед началом своего выступления на разных государственных мероприятиях, саммитах, концертах, посвященных Дню Победы, где присутствуют первые лица страны, я всегда волнуюсь – как бы не запнуться, не ошибиться. Но начинаю петь, и зажим сразу куда-то уходит.
– Сергей, мы с вами все время говорим о работе. А как вы любите отдыхать, «перезаряжать свою батарейку»?
– Ой, по-разному, по-разному. Могу перед камином в кресле смотреть интересное кино, но это бывает крайне редко, гораздо глубже, роднее потребность куда-то ехать, что-то смотреть, делиться с близкими эмоциями, встречаться с друзьями, слетать в другую страну... Одним словом – движение, жизнь. Но особенно люблю проводить время со своими дочками. Мы с моей второй женой Наташей постоянно занимаемся их воспитанием: в семье заведены вечерние молитвы, воскресное причастие в храме, учим их пониманию, что такое хорошо, а что такое плохо, никогда между собой не ругаемся, если возникают какие-то разногласия, разрешаем их спокойно без присутствия детей. Они смотрят только хорошие, добрые мультики. Доченьки, конечно, избалованы папиной и маминой любовью. Уезжая на гастроли даже на два дня, я без игрушек детям домой не возвращаюсь. Их у них уже переизбыток.
– Как у каждого человека, в вашей жизни случаются, наверное, и огорчения. Как вы их переживаете?
– Спокойно. Если что-то не получилось – значит это не мое. Быть может, просто не пришло еще время. У меня очень мудрая жена, она удивительным образом всегда умеет найти правильные слова, поддержать. Со мной работает очень хороший директор, который помогает во всех делах.
– О чем сейчас мечтаете?
– Конечно, чтобы скорее прекратилась пандемия, ушел этот страх, и все стало, как прежде: большие сцены, гастроли по всему миру, постоянные встречи с любимой публикой.
– И последнее – давайте мысленно представим: вы идете по торговому центру и видите молоденького аниматора в красных нелепых колготках, трясущегося от холода. Что бы вы ему сказали?
– Истинная вера в себя, в свои силы обладает чудодейственной мощью, она, образно говоря, может даже горы с места сдвинуть. Так что я посоветовал бы ему просто-напросто сильно поверить, что он найдет свое настоящее дело, что все переменится к лучшему, крепко в это поверить. И все пойдет как надо.
